«Решил, если выберусь, выпью кофе и выкурю сигарету» Экс-боец СВО живет в бытовке и рассказывает о буднях фронта: засады и обстрелы, слежки с коптера – Валентин выжил после атаки из гранатомета
03:01
29.07.2023
Несмотря на испытания, мужчина настроен оптимистично, главной своей проблемой считает не боль, а бюрократию.
Сейчас 50-летний Валентин из Тюменской области дома – хотя можно ли назвать домом арендованную бытовку? А восемь месяцев назад его едва живого выносили с поля боя, куда мужчина отправился добровольцем. Едва оправившись от страшных ранений, он принялся за строительство жилища в родной деревне. До событий спецоперации дом Валентина сгорел в страшном пожаре.
По зову сердца
Во время беседы местный журналист замечает в бытовке книжку «Старик Хоттабыч» Её подарили Валентину дети в память о позывном, под которым он участвовал в спецоперации. Хоттабычем мужчину прозвали за длинную седую бороду, которую он не сбривал даже на поле боя.
Большую часть жизни Валентин был милиционером, лично участвовал в двух чеченских конфликтах. Почётную работу оставил, когда российская милиция изменилась и стала полицией. Гражданская жизнь Валентина мирно текла, до 2020 года, пока ночью в доме не случился пожар. Забытая чудом лестница у окна второго этажа позволила детям Валентина спастись.
Глава семейства сначала потерял сознание от дыма, но смог прийти в себя, чтобы выбираться сквозь пламя. Восстанавливаться пришлось долго – после пожара Валентин месяц провёл в коме, а тело его до сих пор носит шрамы от ожогов. Позже к ним добавятся боевые ранения, полученные на спецоперации в конце 2022 года.
У последней черты
Тот день Валентин запомнил очень хорошо – он был командиром небольшой группы военных. На позиции ехали двумя машинами, сначала КАМАЗ, за ним УАЗ с Валентином и четырьмя сослуживцами. Враг уже ждал в засаде, начался обстрел из «настоящего чёрного» гранатомёта. КАМАЗ снесло, а взрывная волна добралась до автомобиля с Валентином.
Очнулся командир израненный осколками, рука практически не работала, а глаз ничего не видел из-за крови. УАЗ плавно катился в ближайший овраг – заминированный. Внезапно машина застряла колесом в ямке и остановилась, иначе, по признанию Валентина, от него «не осталось бы и ДНК». Под обстрелом командир доставал раненых товарищей из автомобиля, вместе они решили укрыться в лесополосе.
Враг отслеживал выживших с квадрокоптера, пришлось прятаться под дымовой завесой горящего КАМАЗа и сухими подсолнухами. Когда оторвались, началось новое испытание – добраться до своих с ранеными. Когда закончилась вода, пришлось высасывать жидкость из влажных салфеток. Только позже Валентин с радостью убедился, что не потерял глаз.
Пока отступали, встретили ещё один отряд своих. Позже один из бойцов задел растяжку и грянул взрыв. Началась суматоха, новые раны и смерти. Валентин упал, его туловище защитил бронежилет, но конечности были повреждены новыми осколками. К ночи командир остался лежать один в поле – не было сил даже ползти.
С новым утром Валентина заметили с квадрокоптера и обстреляли из миномёта. Он не видел смысла сопротивляться, лежал и думал о своих детях. В какой-то момент боец понял, что сделает, если вдруг выживет. «Решил – если выберусь, выпью кофе и выкурю сигарету», – рассказывает боец, который ранее не прикасался к сигаретам.
Жизнь сквозь боль
Очередное чудо – свои нашли Валентина на поле боя. Его поднимали на плащ-палатке, который боец называет «самой грязной вещью». Из него буквально сыпалась пыль. Путь к госпиталю едва живой Валентин преодолел в танке, затем была долгая «отключка». Медики говорили – ещё час и боец бы погиб от кровопотери.
Мужчину лечили в Белгороде, затем в Москве. Крупные осколки извлекли, а за мелкими лезть не рискнули. Рука у Валентина теперь работает, но болит страшно. С возвращением на родину он снял бытовку, ведь жить было негде. Собственными руками принялся за строительство нового дома. На государственную помощь Валентин не рассчитывает, журналистам говорит: «ничего не хочу просить».
Строительство бывший командир продолжает, превозмогая боль. Сила её такова, что Валентин сравнивает руку с голым нервом. Привыкнуть к этой боли, по оценке психолога, нельзя, но мужчина всё-таки смог. Единственная неприятность – нет ясности с категорией годности. Валентину требуется военно-врачебная комиссия, но направлять на неё мужчину не торопятся. По словам Валентина, его статус военного под вопросом. Сейчас он рассуждает, что проще снова попасть на фронт, чем сталкиваться с бюрократией.
