«Нас кто-то продал и предал, сдал ВСУ» Мобилизованный из Самары о службе на фронте – борьба со шпионами, обращение с военнопленными и выплаты за участие в СВО
04:01
08.07.2023
Сейчас участник спецопрации ожидает, пока срастётся кость, и медики достанут из его ноги один из двух осколков.
Когда началась мобилизация, этот житель Самары добровольно присоединился к тем, кого призвали повесткой. А спустя четыре месяца мужчина получил осколочное ранение в ногу, на лечение которой потребуются месяцы. В начале июля Пётр, как условно называет его пресса, поделился впечатлениями от передовой.
Выплаты и дроны
Порыв защитить родину – не единственная причина, по которой Пётр попал на поле боя. Щедрые выплаты стали дополнительным фактором отправиться на передовую. Каждый месяц житель Самары получал начисления в 195-197 тысяч рублей – без задержек.
Долгий путь на Донбасс ждал его в январе. Внештатный поезд добирался несколько суток, пропуская другие составы. Первой точкой фронта для Петра стал луганский городок Свердловск. Здесь опытные сослуживцы прививали мужчине навыки сражения.
За время участия в СВО Пётр заработал примерно 1,5 миллиона рублей. К банковской карте дал доступ матери, заработок тратили вдвоём. Из него не вычитались боевые потери – дроны, сбитые врагом. Специальность позволяла Петру управлять беспилотниками. И обстоятельства их разрушения мужчина всегда указывал в рапортах.
Фронтовые будни
Как рассказывает Пётр, каждый участник СВО несколько дней проводит на передовой – затем столько же в тылу, где менее опасно. Пётр нередко просил оставить его в бою подольше. Однажды он воевал без «тыловой смены» целый месяц.
Условия службы уроженец Самары называет комфортными – настолько, насколько это возможно. В основном Петру поручали управлять дронами из укрытия. Восстановить силы можно было в двухкомнатном отапливаемом блиндаже. Там же располагались бойцы из «Ахмата». О них Пётр отзывается с благодарностью – те всегда делились припасами и бензином. Иногда приходилось воевать без «удобств», ночевать в спальном мешке под открытым небом.
Прямые боевые столкновения Пётр переживал дважды. В более частые вылазки его не отправляли из-за ценной специализации. Как оценивает уроженец Самары, за время службы он столкнулся с потерей примерно 40% сослуживцев. Речь здесь не только о гибели – ранение выводило из строя многих.
Угроза из тыла
Вне передовой не всё было гладко – там выловили «шпиона». Для Петра он выглядел как военнопленный в подштанниках и водолазке. Странный гость любил ходить вокруг орудий, рассматривать их. Когда российские бойцы поймали мужчину – тот не смог объяснить причины своих прогулок. «Шпиона» передали силовикам, и дальнейшую его судьбу Пётр не знает, говорит – засекречена.
Второй случай затронул позиции, которые должны были использоваться россиянами. Их ВСУ обстреляли, не дожидаясь работы орудий. Пётр уверен – угадать их расположение было невозможно. Журналистам признаётся, что было страшно. Допускает работу вражеской разведки, говорит: «нас кто-то продал и предал».
Пётр хорошо помнит момент ранения, взрыв вблизи места, на котором он выполнял боевое задание. Ногу обдало жаром, но мужчина не обратил на это внимания. По рации кто-то сообщил, что он «триста» – код обозначающий ранение. В этот момент Пётр заметил, насколько его нога окровавлена, и ответил сослуживцам – «я тоже трёхсотый».
В госпиталях Луганска и Ростова у Петра диагностировали осколочное повреждение и перелом ноги. Два осколка всё ещё находятся внутри тела бойца. Первый обещали вынуть, когда срастётся кость, второй наверняка оставят, чтобы «не сделать хуже». Сейчас Пётр вернулся в Самару, на его восстановление уйдёт не меньше двух месяцев.
